Снова культура отстаёт от политики. Померкли какие–то произведения, писательские голоса. Страна стала чуть–чуть другой сейчас. Мне это уже ощутимо. Но сформулировать пока не могу. Вступает в форму какое–то новое безразличие...

Только литератору и лафа в Москве, а представь, что ты бы занимался
антропологией или астрономией — тогда труба. Если не в языке, приходится валить в забугорье….

Я к тому же советовал ему не использовать чужие картины в своих собственных, а сразу оперировать только чужими картинами, т.е. заняться продажей и продавать чужое, не подмешивая свои образы в арт производство. Он был почти согласен...

Споры о природе Фаворского света, о Преображении и имеславии времён Григория Паламы, исихасты и синэргетика, о которой говорит Флоренский, объясняя воздействие слова, — вот что мне сейчас приятно читать и о чём хорошо думать.